— летают на «Салюте-4», и если говорить о счете, то он 2:1 в нашу пользу». Подобные «дуэли» как разрядка в перерывах между сеансами связи звучали часто. Шутки помогали снять напряжение и тем, кто работал на Земле, и тем, кто трудился в космосе.

К 7.0017 июля расстояние между кораблями «Союз-19» и «Аполлон» составляло 2150 километров. К 11 часам оно сократилось до 1405 километров. В 16 часов, когда оно сократилось до 370 километров, экипажи установили прямую радиосвязь на ультракоротких волнах. Американцы сообщили, что наблюдают «Союз-19» с помощью секстанта.

Алексей Леонов вручную развернул «Союз» так, чтобы «Аполлон» мог выполнить стыковку. Когда корабль «стал по нулям», то есть занял строго заданное положение, командир включил автоматическую систему. Теперь ей предстояло постоянно поддерживать точную ориентацию.

В поисках «Союза» американским космонавтам помогали импульсные маяки нашего корабля, которые мы включили при входе на неосвещенный участок орбиты на 34-м витке. Их свет виден на сотни километров.

С «Аполлона» увидели «Союз», и тут же между кораблями была установлена УКВ радиосвязь. Первый контакт, таким образом, был налажен.

На 35-м витке Валерий сообщил в Центр, что расстояние от «Аполлона» до нас 48 миль. Центр управления полетом разрешил стыковку в расчетное время.

…Он все ближе. Три метра… Один метр… Еще мгновение — и я кричу по-английски:

— Контакт! Привет, Том! Сработано отлично! Скоро пожмем ваши руки!

— Спасибо, Алексей! — отвечает Стаффорд по-русски. — Ждем встречи с вами!

Мы с Валерием, одетые в скафандры, находимся в спускаемом аппарате. Люк, соединяющий его с орбитальным отсеком, пока закрыт. Совершив облет «Союза», «Аполлон» занимает исходное положение…

Стрелки хронометров двух Центров управления и двух космических кораблей ведут отсчет времени: 19.00… 19.05… 19.09…

— Есть касание!

Начинается первичная сцепка и выравнивание кораблей. Затем — стягивание. Сработали замки…

— Стыковка выполнена!

Алексей старается быть сдержанным, но возбуждения скрыть не может.

— Молодцы, поздравляем! — звучит в микрофоне голос Георгия Шонина: в эти часы он был на связи с экипажем «Союза-19». — Все в Центре вас поздравляют!

— Спасибо. Приступаем к проверке герметичности.

17 июля в 19 часов 12 минут над тем районом земного шара, где плещутся волны Бискайского залива, стала функционировать международная космическая лаборатория из двух жестко сцепленных кораблей — «Союз-19» и «Аполлон».

«Событие века»… Эти слова звучали в эфире над планетой. Их произносили на разных языках, но с одной интонацией: за ними следовало восклицание. «Новая эпоха в освоении космоса», «Гиганты встречаются на орбите», «Перспективы, которые не могут не волновать», «Великое начало»… Такими заголовками сопровождались комментарии государственных деятелей и ученых. А там, на орбите, шла работа, которая требовала исключительной собранности и внимания, четкости и точности действий, большого профессионализма.

Приближалась долгожданная минута рукопожатия в космосе.

— Открываем люк номер 4… Готовы к открытию люка номер 3,— говорит Валерий.

— Вас понял, — откликается по-русски Стаффорд.

И тут же звучит радостное:

— Здравствуйте, Алексей! Здравствуйте, Валерий! Как дела?

— Глэд ту си ю (рады видеть вас)! — отвечаю я.

Стаффорд протягивает мне руку. Вот оно, рукопожатие в космосе! Валерий в это время снимает фильм.

Том гостеприимно приглашает:

— Проходите, пожалуйста!

Это не предусмотрено программой, но звучит так просто, как будто мы находимся не в космосе, а у порога его дома в Оклахоме.

— Нет, пожалуйста, к нам, — улыбаясь, настаивает Валерий.

Стаффорд и Слейтон вскоре оказываются внутри нашего корабля. И все мы с глубоким вниманием слушали слова приветствия Генерального секретаря ЦК КПСС Л. И. Брежнева, обращенные к нам из Москвы: «Можно сказать, что «Союз» — «Аполлон» — прообраз будущих международных орбитальных станций».

Я и Стаффорд обменялись государственными флагами СССР и США, подписали свидетельство Международной федерации авиационного спорта о первой международной стыковке в космосе. Затем мы передали американскому экипажу флаг ООН, обменялись приборами для проведения биологических экспериментов.

…18 июля было днем переходов. Мы трижды переходили из одной части станции в другую для проведения экспериментов.

Около 13 часов я отправился на борт «Аполлона», где примерно шесть часов работал вместе с Томом и Диком. Мое место в «Союзе» в это время занимал Вэнс Бранд. Он проплыл через переходной люк, и вскоре в советском Центре управления полетом услышали его веселый голос:

— «Москва», я «Союз»! Доброе утро! Говорит Вэнс Бранд. Я очень рад быть здесь.

На 65-м витке Леонов и Кубасов надели скафандры и перешли в спускаемый аппарат своего корабля. В 15 часов 03 минуты «Союз» и «Аполлон» расстыковались. Медленно, словно нехотя, отходили они друг от друга. «Аполлон» был сориентирован так, что уходил в сторону Солнца, закрывая своим корпусом огнедышащее светило. Алексей и Валерий прильнули с аппаратурой к иллюминаторам. Кубасов включил автомат управления фотокамерой. При таком расположении кораблей имитировалось солнечное затмение. Они старались не упустить момент и не потерять времени. В течение двух-трех минут нужно было успеть заснять редкостное явление, созданное самим человеком. Работали автоматы, работали люди. Одни точно выполняли программу, другие творчески оценивали обстановку и получали уникальные кадры.

Затем начался еще один этап стыковки. Но теперь уже корабли как бы поменяли свое назначение: «Союз-19» стал активным, «Аполлон» — пассивным. В полетной документации эта операция была названа тестовой — испытательной. Однако испытания проходили не совсем нормально. «Аполлон» раскачивало, в результате сильных боковых отклонений касание получилось грубым. Однако стыковочный узел «Союза-19» выдержал все нагрузки, чем еще раз была подтверждена надежность конструкции и правильность инженерных решений.

В 18 часов 26 минут корабли расстыковались окончательно, но совместная работа продолжалась. Еще почти три витка «Союз-19» и «Аполлон» летали рядом, экипажи проводили научный эксперимент «Ультрафиолетовое поглощение». С американского корабля на уголковый отражатель «Союза» посылался сигнал, который, отразившись, вновь принимался на «Аполлоне». Специальная регистрирующая аппаратура должна была получить данные, позволяющие судить о концентрации атомарного кислорода и азота на больших высотах.

Первое измерение с расстояния 150 метров не дало удовлетворительных результатов.

— Том, что там у вас? — спросил Алексей.

— Не можем понять, но что-то не ладится.

— Сейчас попробуем помочь вам.

«Союз» развернулся по курсу и подключил к эксперименту уголковый отражатель приборно-агрегатного отсека. Дальнейшие измерения получились удовлетворительными.

На 71-м витке прозвучали слова прощания!

— До встречи на Земле!

Все дальше и дальше удалялся «Аполлон» от «Союза». Вечером 20 июля Алексей Леонов доложил руководству полетом:

— Укладка возвращаемого оборудования полностью закончена. Все три контейнера запломбированы. Готовим к возвращению последние документы. Как погода в Москве?

— Смотрите ничего не забудьте на орбите, — напоминает Земля. — А погода у нас отличная. Редкостный воскресный день!

— А сегодня разве воскресенье? — удивился Алексей.

— Именно так. Заработались вы там, ребята.

В спускаемый аппарат